Фото: «Сделано в России»

Влиять на изменения в жизни не конкретного подопечного, а целой группы людей – одна из главных задач современной некоммерческой организации. По словам директора благотворительного центра «Верю в Чудо» Софии Лагутинской, открывать сборы на лекарства приходится в редких случаях: государство обеспечивает большинством препаратов. О том, чем сейчас занимаются НКО, эксперт рассказала корреспонденту «Сделано в России» на полях Петербургского международного экономического форума.

София, вы не первый раз участвуете в Петербургском международном экономическом форуме. Какие возможности, по вашему мнению, предоставляет ПМЭФ благотворительным организациям?

– Если у благотворительной организации есть какая-то специализация, то мы участвуем в треках, которые посвящены нашей проблематике – у нас это здравоохранение, социальный сектор. Есть большой форум про лекарственное обеспечение, и очень круто послушать из первых уст тренды. Например, как страны БРИКС готовы к консолидации, синхронизации, в том числе и для лекарственного обеспечения. Для меня многие тезисы Мурашко (прим. – Михаил Мурашко, министр здравоохранения Российской Федерации) были открытием. Очень чувствуется, что это не просто интересы Российской Федерации, но и интеграция с союзниками.

Второе. Будет большой трек, посвящённый Году семьи и теме наставничества в социальных учреждениях. И вообще, как минимизировать социальное неблагополучие в стране, чтобы детей, которых изымают из семей по причине социального неблагополучия родителей, родственников, становилось меньше. То есть мы не можем работать уже только с тем, что в стране много детских домов, интернатов – мы должны работать на опережение, почему дети вообще в этой системе появляются.

На этих площадках можно услышать от первых лиц стран и экспертов мнения. Высказаться – в том числе очень с противоположным мнением. Можно объединиться, консолидироваться, то есть коллаборация – это одно из самых ярких преимуществ ПМЭФ. Для меня это важно – мы строим благотворительный центр паллиативной помощи, и в том числе здесь я надеюсь заинтересовать людей, потенциальных инвесторов, которые ищут организации с готовым для реализации проектом.

Увидел сторис, где вы рассматриваете медицинские новинки. Было ли что-то такое, что вам облегчит работу в будущем?

– Я захожу в те места, где есть социалка, медицина, инновации. Я обожаю чат-боты: у нас есть три чат-бота, и в последнее время я влюблена в CoPilot от «Битрикс». Наверное, 30 процентов моей команды работают через CoPilot для упрощения формулировок, написания текстов, постов и так далее.

И вот я увидела, что GigaChat разработал новый алгоритм, который работает не с готовыми текстами для чат-бота, а с базой знаний, которая много-много лет уже была нами создана. И теперь искусственный интеллект может обрабатывать эти массивы данных именно в документах и давать более расширенные ответы под узкие запросы наших пациентов. Я прямо влюбилась в эту идею.

Основная проблема, почему вы решили строить хоспис – это дорогое оборудование, которое невозможно купить. Как изменилась ситуация с разработками, медицинским обеспечением в последние годы?

– Основная проблема хосписа не в дорогом оборудовании. Его основная задача – это создание человекоориентированного подхода, где будут прежде всего сиделки, няни, медсёстры и врачи, которые будут ориентированы на потребности ребёнка и его семьи. Это самое главное, и это намного сложнее, чем один раз собрать деньги и закупить оборудование.

В 2014-2016 годах мы начали чувствовать определённую ограниченность в медикаментах, в оборудовании. Были проблемы с химиопрепаратами: я даже выступала в 2018 году перед Владимиром Путиным, потому что не было определённых препаратов базовой терапии. В 2022 году наступил апогей. Но в течение года, я хочу сказать, произошёл такой прорыв в нашем фармпроизводстве и в медицинском оборудовании. Стало значительно легче, проще, спокойнее и безопаснее.

Сейчас я прямо с гордостью могу сказать про определённые нововведения. Про оборудование, в том числе аппараты искусственной вентиляции лёгких, медикаменты, расходные материалы, которые раньше мы покупали только за рубежом. Наши ребята придумывают технологии, делают свои патенты.

Какие задачи сейчас у благотворительных организаций? Однажды был момент, когда вы перестали объявлять сборы – как они проводятся сейчас?

– Мы обновляем свою стратегию каждые полтора-два года обязательно: мы достигаем какой-то важной стратегической вехи и переходим к следующему пулу работы. Сейчас у нас стратегия на 10 лет вперед, навряд ли мы раньше справимся со своими задачами.

Сейчас адресный сбор в любом регионе страны создаётся командой благотворительной организации, если есть подтверждающие медицинские документы и экспертиза, которая была проведена для этого сбора. То есть, условно, если это действительно ребёнку или пациенту нужно и по каким-то причинам это не получается получить по гособеспечению. Тогда собрать на это средство, честно говоря, не проблема. Для этого есть хорошие отработанные фандрайзинговые инструменты.

Но следом наступает второй этап: все благотворительные организации должны стараться работать в системе, чтобы не только помогать одному подопечному, а влиять на системные изменения какого-то сектора, кластера, аудитории. Мы работаем над тем, чтобы семьи, в которых дети имеют тяжёлые заболевания, дети с опытом социального сиротства жили лучше, счастливее, безопаснее. Поэтому, помимо сборов, мы предлагаем инициативы, разрабатываем адресные программы.

Например, есть программа сопровождения семей, чьи дети пережили онкологические заболевания. Казалось бы, зачем нужна помощь? Врачи самоотверженно трудились, и, наконец, ребёнок вышел в ремиссию. Но дальше наступает процесс возврата всей семьи в жизнь, и на это нужны средства. Чтобы ребёнок не боялся пойти в детский сад либо в школу. Чтобы его мама не боялась выходить на работу, где она пропустила 4-6 лет. Чтобы сиблинги – братья и сестры болеющего ребенка – чувствовали себя комфортно. Это очень теневые, невидимые задачи.

На такую программу нужны средства, прежде всего на «инфраструктуру» психологов. На неё собрать чрезвычайно сложно. Поддерживает, например, Фонд президентских грантов через открытый конкурс проектов, поддерживают благотворители, в основном предприниматели, которые могут увидеть долгосрочный эффект. И задача некоммерческих организаций – подсвечивать вот такие проблемы, создавать технологию, а потом эту технологию передавать государству.

Другие интересные новости читайте в нашем Telegram-канале

«Сделано в России» // Made in Russia (входит в проект РЭЦ) в партнерстве с Фондом Росконгресс

#сделановроссии